Правда про ФАРМАКОЛОГИЮ
Когда гражданину, пришедшему в аптеку за десятирублёвыми каплями в нос,
впаривают витаминов и иммуностимуляторов на тысячу; когда больному, пришедшему
на приём в поликлинику, выписывают самый дорогой из более чем двадцати
абсолютных аналогов одного и того же препарата; когда обманутый в очередной раз
«людьми в белых халатах» человек понимает, что «что-то не так в Датском
королевстве», он делает в общем-то правильный вывод: врач или аптекарь куплен с
потрохами фармацевтическими компаниями. Но он слабо представляет, как
практически реализуется этот подкуп. Что, хозяин компании лично приедет из
Швейцарии, США или, не дай Бог, Индии, и даст врачу денег?
Нет, конечно. Это - работа медицинского представителя, или
МедРепа (англ. Medical Representative).
Кто такой медреп?
Это – одиозная фигура. Не просто торговый представитель в
обычном понимании. Все медрепы в прошлом - врачи или провизоры. Абсолютно все.
Объяснять, почему в медрепы нельзя попасть после кулинарного техникума, думаю,
не надо. А когда на медицинское образование, которое уже само по себе здорово
влияет на мозги, накладываются многочисленные тренинги по технике ведения
переговоров и способам стимуляции продаж, смесь получается и вправду гремучей.
Это его устами говорит аптекарь, когда в ответ на ваши
доводы «а вот же то же самое средство, но в десять раз дешевле» приводит
убийственный аргумент «тот препарат – индийское гавно, а этот сделан в
Швейцарии» (о том, насколько это соответствует истине – позже). Это его руками
лекарства компании, которую он представляет, выставлены на лучшие витринные
места в аптеке...
Нет более непостоянного работника, чем опытный медреп.
Он сбежит в другую компанию при первой же возможности, если там будет чуть выше
зарплата, чуть новее машина, чуть меньше командировок. Многие меняют компанию
каждые полтора года.
Их работа, в основном, заключается в том, чтобы
нравиться людям. Нравиться рядовым аптекарям за прилавком, нравиться
заведующим, нравиться ведущим менеджерам дистрибьютерских компаний, «ключевым»
фигурам.
Конечно, исключения есть из любого правила.
Прошли те времена, когда достаточно было подарить
доктору пару ручек, блокнотик с логотипом компании, и рассказать, почему именно
твой препарат самый лучший, чтобы доктор проникся и начал назначать его направо
и налево. Сегодняшние врачи избалованы подарками и вниманием десятков и сотен
медрепов. А потому «этичными» компаниями придумываются всё новые и новые
ухищрения, типа бесплатных походов в рестораны, туристических поездок, подарков
в виде посуды или бытовой техники… Естественно, это действует на доктора
намного слабее, чем "живые” деньги в конверте. Вот и нанимается представитель,
который вдобавок должен понравиться. Вызвать доброжелательное к себе отношение.
ТАКТИКА ПОЗИЦИОННОЙ ВОЙНЫ.
Про фармкомпании писать особо много не хочется – их сотни,
они похожи друг на друга, и безжалостная война между ними не отличается, в
общем, от войны, ведущейся в любой другой сфере, где крутятся большие деньги.
Естественно, с некоторыми особенностями.
Как и в любой корпоративной войне, очень широко
применяются следующие приёмы: заказные статьи на основании фальсифицированных
научно-медицинских исследований, судебные иски, шпионаж.
В конечном счёте, всё крутится вокруг одного волшебного
документа под названием «патент».
Суть: когда компания разрабатывает новое лекарство, и
выводит его на рынок – затратив кучу денег, проведя массу испытаний, невинными
жертвами которых пали десятки лабораторных крыс, собачек, шимпанзе и, зачастую,
людей-добровольцев – она становится единоличным производителем лекарства на
десятки лет. Никто больше в мире не имеет права выпускать этот препарат.
Это, конечно, справедливо, поскольку иначе у компаний
не было бы никакого стимула вообще что-то делать. Однако, срок патента
ограничен. С того момента, как он закончился, препарат может делать кто угодно
– естественно, под другим названием – это называется «дженерик». Таким образом,
основная задача компании – отбить побольше денег, пока не закончился патент.
Потом это уже бесполезно: оригинальный препарат не в силах справиться с
десятком дешёвых дженериков, сколько представителей не нанимай. Некоторые
компании, впрочем, упорно пытаются двигать оригиналы, и после окончания
патентной защиты. Получается
это у них, как правило, плохо.
Мировым лидером, как по доходам, так и по количеству
совершаемых подлостей, за которые в приличном обществе принято бить по морде
канделябрами, является американская компания «Пфайзер». Если прямых конкурентов
нет, то можно сделать такой финт, как дискредитация собственного препарата.
Вначале регистрируется похожий препарат, аналогичный по действию, но с
небольшими изменениями в химической формуле, достаточными, чтобы получить новый
патент. Потом пресса наводняется данными о том, что оказывается, верой и
правдой служившее десяток лет старое лекарство – неэффективно, с побочными
эффектами и вообще отрава. А новый препарат – лишён всех недостатков, и
помогает намного лучше. И стоит дороже в полтора раза, естественно. В итоге,
лечащие врачи всего мира переводят больных на новый препарат, старый снимается
с производства, а репутация его после истечения срока патентной защиты
оказывается настолько испорченной, что ни одна компания не берётся за
производство дженериков; монополия сохраняется ещё на два десятка лет. Этот
гениальный ход придумала компания Астра-Зенека со своим Нексиумом, и сейчас он
взят на вооружение и другими компаниями.
КОЛЁСА.
Полки сегодняшних аптек ломятся от изобилия, ещё пару
десятков лет назад казавшегося недостижимым. Медрепы бьются за места на
витринах, каждый день регистрируются всё новые и новые лекарства. Голова во
всём этом бардаке идёт кругом у всех – у врачей, у провизоров, у пациентов…
Безумие. Медрепов всё больше. Медрепам всё труднее.
Да, подделок много. Самое забавное, что многие
подделки – это не отрава, не мел толчёный, а относительно нормальные лекарства
с нормальным содержанием действующего вещества. Которые помогают не хуже
оригинала. Которые в лаборатории с трудом выявляются по косвенным признакам
(опечатки в инструкции, например).
Мало кто знает, что основной субстрат для изготовления
и оригинальных препаратов, и дженериков, имеет одно, обычно индийское или
пакистанское, происхождение. Вы можете верить или не верить, но тем не менее
это факт, такой же факт, как и то, что все микросхемы делаются на Тайване.
Ну да, степень очистки. Основной козырь медрепов
западных компаний. Да, чем больше примесей, тем больше побочных эффектов. Да,
возможно, ребетол не сравнится по чистоте с веро-рибавирином. Но что, это
означает, что ребетол во столько же раз эффективнее, во сколько и дороже? Одна
упаковка ребетола стоит 1000 долларов! Все те, кто орут, что «препарат
эффективней, потому что он американский», имеют на руках результат хотя бы
одного нормального сравнительного клинического исследования? Сомневаюсь. Те
результаты, что приносят медрепы в красивых папочках, в расчёт не принимаются.
Да, я не спорю, что оригинальный препарат чище. Но
когда разница в стоимости составляет десятки раз, пациент должен иметь право
выбора. Он должен хотя бы знать, что есть альтернатива, и что оригинал не
настолько эффективней дженерика, насколько дороже. Реддис и Ранбакси, несмотря
на то, что индусы, делают очень хорошие лекарства. Это правда.
Мы всего лишь шестерёнки. Какое нам дело, в
конце-концов? Да никакого. Мне наплевать на больных, выбрасывающих бешеные
деньги на лекарства с подачи медрепов, мне плевать, что человека без денег мой
бывший одногруппник, который сейчас работает хирургом, будет мариновать в
приёмнике, пока тот не полезет на стенку от боли, и без сотни баксов в конверте
этот хирург хренов и пальцем не пошевельнёт. «Медицина должна быть платной». Он
сам тяжело болен – у него острая атрофия совести, и от этой болезни нет
лекарства. Да ведь мне наплевать на это! Я работаю в фармацевтической компании,
я получаю неплохие деньги, для медрепов я – один из «ключевых ресурсов».
Потому что главное – это увеличение продаж. То, что
больные при этом зарастают грибами – что ж, бывает и такое. Из пушки по
воробьям? Зато - какое быстрое исцеление, и продажи растут…
Когда пенициллин только начали выпускать, знаете, какая
была его дозировка? Пять тысяч. Не поверите, но это так. Один укол – и нет
тяжелейшей инфекции. Сейчас его вводят дозами по полтора миллиона, и с тем же
успехом могли бы колоть дистиллированную воду. Пенициллин мёртв. Чем чаще
применяется антибиотик, тем быстрее развиваются злые штаммы, которым он по
барабану.
Да, он «врезал». Что,
мало я видел чужих смертей? Я не в ответе за эту – пусть душа болит у лечащего
врача, а я уже давно не врач, я - сотрудник фармацевтической компании.
|
| Категория: Мои статьи | Добавил: Alex_Tiger (09.06.2012)
|
| Просмотров: 1529
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
Меню сайта
Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0
|